ПЕРВЫЙ ОРГАЗМ
Я вышла замуж в 20 лет. Девственницей. До того невинной (или наивной), просто смешно вспоминать. Нет, я не думала, что детей приносит аист. Я знала, что для зачатия требуется половой акт. Мужской половой орган должен проникнуть в женское интимное место, и отправить мужские половые клетки сперматозоиды к женским – яйцеклеткам, после чего случится беременность и через девять месяцев родится ребенок. Учебник анатомии, восьмой класс. Но как же я ошибалась насчет длительности акта… Мне казалось, что это дело даже не одной минуты, а нескольких секунд, ну пусть 20-30. Почему во мне была такая уверенность, можно только гадать.
Может быть, запало в память, как «любят» друг друга собачки? Ведь я никогда не читала о подробностях и никогда не видела на экране (а тем более вживую) нормального, полноценного секса. Те фрагменты, которые проникали сквозь барьер советской цензуры, казались мне нежностями и ласками возлюбленных. Это мне нравилось! Сердце начинало биться в груди сильнее, ниже становилось теплее, я словно впадала в безвольное, но очень сладкое оцепенение, когда представляла, что это меня – экранную бесподобную красавицу холит и лелеет, нежит и целует экранный же бесподобный красавец. Но – даю вам честное слово – я была уверена, что после всей этой прелюдии, как только член войдет во влагалище, случится эякуляция (это сейчас я спокойно пишу эти слова, а тогда было стыдно даже подумать об этом, не говоря уже о читать), произойдет слияние родительских клеток и будет зачат ребенок. На этом исполнение супружеского долга можно будет считать завершенным.
Дефлорация только укрепила меня в этой уверенности. Мне было 20 лет, я училась на 3 курсе, и мы с Серёжей решили, что начнем думать о детях не раньше, чем я получу диплом. Я не была холодной и неприступной гордячкой до брака, если у кого-то закрались такие мысли. Мы с Серёжей пробыли женихом и невестой долго, год с лишним, и я всегда с удовольствием целовалась с ним, с упоением ощущала, как его сильные руки гладят меня по волосам и лицу, шее и плечам, со временем – по груди и бедрам. Но одергивала со всей строгостью, если посягательства на мою девичью честь заходили далеко. Я стану женщиной после выхода замуж – это было аксиомой.
Первая брачная ночь была великолепна. «Лиза, Лиза, любовь моя, счастье моё, радость моя!» - шептал он прерывисто, целуя меня, лаская и постепенно раздевая. Только что отгремела свадьба, я была хмельна от бокала шампанского, а еще больше – восторженными речами гостей и восхищенными взглядами моего суженого. Радостная и довольная, я отдалась на волю волн, несущих меня в новую жизнь.
«И эта штука в меня войдет? Да никогда в жизни!» - удивилась я, увидев впервые в жизни напряженный мужской стержень. Но Сергей так меня зацеловал и заласкал, вызвал такой потоп между ног (мне иногда казалось, что я ненароком описалась), такими сладкими и желанными были его прикосновения, что легкая боль, вызвавшая мой вскрик и попытку сжать ноги, прекратилась сразу же, как был извлечен из меня предмет, ставший ее причиной. «Ничего, ничего, - зашептал он, - все нормально! Ты уже женщина, Лиза! Ты моя жена!».
Представляете мое удивление, когда через пару дней, не чувствуя никаких изменений ни в своем организме, ни в размерах инструмента мужа, ожидая той же боли и того же краткого акта, что и в первый раз, не случилось ни того, ни другого? Да, член входил туго и медленно, но это было приятно. Начал двигаться. Вначале еле ощутимо, словно примеряясь и набирая разгон. Затем все быстрее и быстрее, глубже и глубже. Поймала себя на мысли, как же это хорошо! Ничуть не хуже, чем поцелуи и объятия, чем его губы на моих сосках и ладони на ягодицах. Нет, даже лучше! Ведь он не только трахает меня! Он успевает целовать в губы и сосать грудь, тискать повсюду и шептать что-то в пылу страсти.
Вдруг возникло ощущение, якобы под толчками Сергея какая-то точка внутри меня потихоньку разрослась и превратилась в переливающийся радужный пузырь. Непроизвольно я стала постанывать в такт, не понимая, что мне доставляет больше удовольствия: то ли вхождение и касание головкой этого средоточия блаженства, то ли извлечение, отчего оно расширяется и истома овладевает телом.
Пузырь разросся, заполнил собой меня всю, и вдруг лопнул, пронзив миллиардом осколков непередаваемого кайфа каждую клеточку моего тела, стерев все мысли и чувства, кроме ощущения бесконечного счастья и наслаждения. Это Серёжа, почувствовав приближение своего оргазма, вынул из меня член и стал водить головкой по набухшему до предела клитору. Я заорала, выгнулась дугой, вцепилась ногтями в его плечи, и самым краешком сознания смогла уловить, как напряглось тело мужа, как он протяжно застонал, и горячие капли стали орошать мой живот.
