Глава 1. ВАГИНАЛ

И вот, как-то в конце лета, было некое мероприятие у родителей жены. Выпито и съедено было прилично, балкон был набит курящими под завязку, женщины убирали со стола и накрывали заново под сладкое, и я пошел перекурить на кухню в открытое окошко. Там Лара мыла посуду, и что-то недовольно бурчала себе под нос. От нечего делать я наугад спросил, чем недовольна – посуды много мыть, что ли? И получил в ответ, что и посуды много, и во власти одни взяточники, и дочку ей в школу готовить, а купить надо и то, и другое, и десятое, и мужчины нормальные перевелись. Если верно помню, то ее фразой, с которой все и зацепилось, была примерно такая:

- Помог бы мне добрый человек, я б и отблагодарила от души.
- Слушай, но ты же знаешь, что для мужчин является наибольшей благодарностью?
- Конечно, знаю, не первый год на свете живу! – все время разговора она стояла ко мне спиной, моя посуду. Теперь вдруг на секунду обернулась и внимательно посмотрела на меня, - только помочь надо не словом.
- А чем, делом?
- И не делом!
- А чем тогда? – искренне удивившись, спросил я.
- Не давайте мне советов, а помогите мне финансово, - процитировала она то ли фильм, то ли анекдот.
- И в каких купюрах Центробанка предпочтительней, мадам? – я продолжал говорить в том же шуточно-игривом тоне, чтоб в случае чего и в шутку можно было перевести, и уровень притязаний тоже можно было узнать.

Теперь она уже не на секунду обернулась, а повернулась и встала ко мне лицом, глядя мне в глаза.
- В зеленых, и не нашего Госбанка.

Я сыграл разочарование и демонстративно повернулся лицом к окну, выпуская туда дым:
- Не-е, это не к нам. Я тебе не депутат Госдумы.

Она тоже повернулась к мойке. Беседа себя исчерпала. Я докурил, и, выходя с кухни, уже не флиртующим, а нарочно деловым тоном сказал:
- Но если сумма будет отконвертирована в рубли, я над предложением подумаю.
- Хорошо, - не оборачиваясь, тихо ответила она.

Мероприятие потихоньку подошло к концу. Огромнейший торт не был съеден даже наполовину, и чтоб не переводить добро, было решено всем гостям отрезать по приличному кусищу с собой. И когда Лара мне вручила пакет с нашей долей, другой рукой дала мне крохотную записку.
- Потом прочтешь, - шепнула она. И уже громко, как положено при расставании хозяйки и гостя, - спасибо, было очень приятно, заходите еще.
- Да, да, обязательно, - ответил я на обе ее фразы, сунув записку в карман.

Записка не жгла мне карман, но все равно было интересно, во сколько оценивает Лара свою «помощь». Поэтому, оказавшись дома, не переодеваясь пока в домашнюю одежду, я зашел в туалет, и там развернул ее. Там было две строки:
5000
223322

Лара совсем охамела, спокойно подумал я, потому что подсознательно ждал именно очень высоких сумм. 5000 баксов, еще чего, и перевела в рубли по 40 с лишним рублей за доллар, да нет такого курса нигде, пусть отдыхает. И вообще, что за подозрительная точность, почему если множитель кончается на три нуля, то в произведении вообще нет нулей? И тут, поднеся записку поближе к глазам, я вижу, что на первой строке не 5000 написано, а к последнему нолику еще слева вертикальная палочка примыкает, то есть получается «500 р». И второе число тоже в памяти тут же всплыло. Это был телефонный номер школы, где она работала. Значит, 500 рублей, дорогая?

Назавтра было воскресенье, и позвонил я ей в понедельник, примерно рассчитав, когда в школе будет перемена. Вначале взяла какая-то училка с очень строгим голосом и противной интонацией, сказала перезвонить, значит аппараты параллельны, и совсем откровенно нельзя будет говорить, вдруг ради любопытства кто-то будет подслушивать. На второй звонок она сразу взяла трубку. Привет-привет, как дела - все нормально. Вводная часть беседы закончена, пора брать быка за рога.

- Лар, я прочитал. Устраивает пятьсот, нормально.
- Я рада.
- Я тоже. Где и когда?
- В четверг приходи ко мне домой. В час дня. Но в двенадцать позвони сюда, мало ли.

Напрашивался вопрос, а где будут ее родители (про дочку я знал, что в садик ходит), но я рассудил, что либо их не будет дома, и она про это уже сейчас знает, либо она наметила просто поговорить. И то, и другое меня устраивало, несмотря на ее красоту, я не пылал к ней страстью, чтоб возжелать женщину, мне надо увидеть ответное желание с ее стороны, иначе и мисс Вселенная (сиречь мировая 6лядь) оставит меня равнодушным.

- Хорошо, пока!
- Пока!

Полуденный четверговый звонок подтвердил, что договоренность в силе. Я спросил еще, взять ли что с собой. Тут еще был такой нюанс, что она абсолютно не пила, ни капельки алкоголя, постоянно это подчеркивала и бравировала, также негативно относилась к курению, а наркоманы были ее злейшими врагами, хотя думаю, что ни одного она ближе телевизионного экрана не видела. Подумалось, может она на такой случай попросит взять вина или шампанского, чтоб раскрепоститься, да и у меня холодное желание обладания может превратиться в жаркую страсть. Нет, она была верна себе, спрашивает:

- А ты чай любишь или кофе?
- Кофе с сигаретой, - отвечаю я.
- Нет, у меня дома ты курить не будешь! – отрезала она.
- Тогда чай.
- Тогда к чаю что-нибудь.

Хотелось, как в старом анекдоте, сказать «в аптеке куплю», но параллельность телефона заставила быть сдержанней.

В общем, без одной минуты час, я с клубничным рулетом и шоколадными конфетами позвонил в ее дверь. Лара открыла мне дверь. Это была немного другая Лара, чем я привык ее видеть. Не в строгом брючном костюме и недовольным лицом обманутой женщины, а в цветастом домашнем платьице свободного покроя, повеяло от нее не запахом парфюма, а теплотой ванны и ароматом шампуня или геля. Улыбнулась, как я понял, вполне искренне, подставила щечку для поцелуя. Без ненужных благодарностей взяла пакет со сластями, кивнула на заранее приготовленные тапочки. То есть события пошли разворачиваться не по сценарию первой встречи со смущением и неловкостью, а как бы давний любовник зашел в очередной раз навестить свою пассию.

Сидим, чинно-благородно пьем чай. Узнаю, что по четвергам и субботам у ее отца медицинская процедура, а мать его сопровождает. Суббота для меня отпадает, тем более и дочка ее по субботам не ходит в садик, но четверг днем меня устраивает. Стараюсь говорить больше я, рассказываю о себе, своей работе, поездках, компьютерах, чтоб она своим глупым нытьем и недовольством всем и вся не сбила настрой. Лара тоже то ли понимает, то ли интуитивно чувствует, больше молчит, когда наши глаза встречаются, улыбается смущенно и опускает взор.

Чай выпит. Хорошо, что я покурил прямо перед входом в ее подъезд, иначе бы сейчас думал, как бы уговорить ее потерпеть немного дыма. Лара сидит тихонько как мышка, сцепила руки на коленках, смотрит вниз. Я захожу за ее спину, обнимаю за плечи, зарываюсь лицом в волосы, чувствую запах свежести и чистоты. Она вздрагивает от моего первого прикосновения, но не отстраняется, позволяет себя ласкать. Я целую шею, чувствую, как бьется пульс в шейной артерии. Переношу поцелуи на лицо, щеку, пытаюсь изогнувшись достать до губ. Она поворачивает голову, чтоб мне было удобней целовать ее губы, но сама не отвечает сразу. Я одной рукой опираюсь на стол, чтоб не упасть в такой неустойчивой позе, другой глажу ее руку повыше локтя, приближаюсь к груди и начинаю ласкать грудь поверх платьица. Лифчика на ней нет, сосок послушно отзывается на шершавые прикосновения, и по ее телу тоже пробегает дрожь. Она сперва несмело, потом все более активно начинает отвечать на мои поцелуи, и вот уже наши языки заняты нежной борьбой. А мой член занят безуспешной борьбой со спинкой стула, как ни вставай, а проткнуть все равно не вариант!

«Пойдем» - шепчет она, на миг оторвавшись от поцелуев. Хрущевка – не Эрмитаж, и переход из кухни в маленькую спальню занимает всего несколько секунд. Я пока не нацеловался, перед зеркалом трюмо снова разворачиваю ее к себе лицом, обнимаю и впиваюсь поцелуем в губы. Мои руки смыкаются на ее талии и естественным образом ползут вниз, тиская ягодицы поверх платья, потом задирают подол наверх и продолжают ласкать полупопия и верх бедер. Вижу в зеркале романтичную картинку: молодые мужчина и женщина целуются взасос, а из-под задранного подола периодически виднеется белоснежное бедро, четко контрастирующее с черными трусиками.

Пора приступать! Я беру руками за ее подол и тяну вверх, снимая с нее платье выворачиванием через голову. Она послушно отстраняется в это время от моих губ и приподнимает руки, чтоб платье легко снялось. Какое у нее красивое тело, грудь, живот, бедра! Я засасываю в рот сосок одной груди, другой тереблю рукой. Лара тихонько стонет и гладит мои волосы. И сама начинает сантиметр за сантиметром пятиться назад, в полуметре от нас застеленный раскрытый диван. «Я хочу, давай!» - шепчет она, садясь на диван и выпуская меня из объятий, чтоб я разделся.

45 секунд на одевание в армии вполне достижимое время, а при таком раздевании хватит и полминуты, разве что рубашка с брюками, майка с трусами оказываются сваленными на ближайший стул перед письменным столом, и увенчиваются носками. Когда я оказываюсь на диване, Лара уже полностью голая, трусики ее на полу возле тапочек, ноги согнуты в коленях и разведены, поза называется «Добро пожаловать, DD!».

Прелюдии все проведены, мимолетное трогание между ног убеждает меня, что она готова. Я ввожу член в ее дырочку, ложусь всем телом на нее, прижимаюсь губами к ее губам, стараюсь почувствовать каждый изгиб и нежную кожу ее тела, и … понеслась душа в рай.

Лара трахалась очень даже темпераментно, и поддавала в нужные моменты, и обнимала мои ягодицы своими пятками и прижимала к себе, и руки ее шарили почти постоянно по моему телу, проникая в меховые заросли груди и спины. Через какое-то время я почувствовал ее напряжение живота и рук, которые сильнее обычного ухватили мои плечи. Она открыла глаза и невидящим взглядом уперлась в потолок. Я немного притормозил свои фрикции, но она двойным кивком дала мне знать, мол продолжай и сильней. Я чуть отстранился телом, оперся на постель не локтями, а ладонями, и стал вбивать в нее член.

Несколько секунд – из ее рта вырвалось довольно басовитое «аааа», которое прошло по диапазонам октав к средним и высоким тонам, и замерло на писке параллельно содроганиям тела. И резко – ее руки безвольно упали по бокам, ноги распрямились, глаза закрылись, и без Мастерса-Джонсон стало понятно, что она кончила.

Подождав некоторое время, и несмотря на то, что ее спрямленные ноги делали секс не очень удобным, я продолжил свои движения. В принципе, я и так был на взводе, и немного подогнав себя, мог бы кончить и одновременно с ней, но мне как наблюдателю было интересно посмотреть все фазы ее оргазма. Теперь наблюдателем стала она, открыв глаза, она внимательно смотрела на меня, не делая более никаких подмахивающих движений, только слегка раздвинув ноги.

«В тебя?» - шепнул я. Лара кивнула, и я стал кончать в нее. Как ни странно, мое кончание было как бы механическим, эмоциональный пик удовольствия для меня пришелся на начальные ласки, поцелуи и трах до момента ее оргазма.
Я еще раз лег на нее всем телом, снова ощутил нежность ее кожи и гармоничность изгибов. Почувствовал, что ей тяжело, перекатился на бок, член выскочил из нее. Не отказал себе в удовольствии немного пошалить, выдавил из канала остаток спермы, и вытер об лобок, огибая полукругом полоску ее волос.

Она усмехнулась, и явно для меня растерла сперму по своему лобку, демонстративно введя в себя средний палец.

- Иди в ванную, синее полотенце чистое, - сказала она.

После душа и одевания в ее комнате, я снова зашел на кухню.

- Хочешь чаю? – ровным тоном спросила Лара.
- Нет, спасибо, уже пойду, а то с работы хватятся.
- Мои тоже вот-вот должны прийти.

Какое-то неловкое молчание воцарилось. Надо было отдавать деньги. Я вынул из кармана пятисотрублевку, стараясь не смотреть на Лару, положил купюру на стол.

- Спасибо, Лара, мне было очень приятно! Я приду еще?! – полувопросительно-полуутвердительно сказал я.
- В четверг, в 13 часов, а в 12 позвонишь, - вводя наши отношения в четкие временные рамки, ответила она.

Глава 3. ОРАЛ

…Следующий наш четверг не состоялся по причине ее критических дней, а когда я к ней пришел через неделю, во время нашего традиционного чаепития раздался звонок телефона. Она вышла в коридор, где стоял аппарат, я услышал ее реплики: «Да», «Я, а кто же еще может быть», «А что случилось?», «Ну хорошо» и вернулась в кухню. Опережая мой вопрос «что-то случилось?», она сказала «иди в ванну и приходи сюда». Это было что-то новенькое. Быстро приняв душ и вытершись «своим» синим полотенцем, я вернулся на кухню. Лара без платья, но в трусиках встретила меня своим объятием, быстренько поцеловала в губы, и усадив на стул, встав сама передо мной на коленки.

- О, сегодня в программе минет? – радостно спросил я.
- Папе плохо, сейчас они на такси приедут, надо быстренько, - озабоченно ответила Лара, оттягивая крайнюю плоть и делая губы колечком, чтоб заглотить член поглубже.

Минет мне нравится больше других видов секса. Возможно, это связано с первыми подростковыми впечатлениями, когда старшие пацаны откуда-то приносили черно-белые, мутно отснятые порнографические карты, и там сосущих женщин было намного больше, чем просто трахающихся. Возможно, связано с моей первой поллюцией, когда в предшествующем ей эротическом сне одноклассница целовала мне член сверху и снизу, слева и справа, но упорно не заголяя головку, и я кончил, когда ее язык наконец коснулся головки. А возможно, это был вполне осознанный выбор уже после появления первых подруг и любовниц, когда я разумом и эмоциями оценил отсос как максимальную для себя приятность.

Я так и так собирался в этот день предложить ей взять в рот, и еще колебался, как это оформить, как она отреагирует морально и материально. А тут, на ловца и зверь бежит, сама стала сосать, пусть и под влиянием обстоятельств. Немного напрягало то, что могли в любой момент явиться родители Лары, но я рассудил, что если б это было с минуты на минуту, то она бы меня выпроводила, следовательно, время имеется.

Это был именно бурный отсос, а не нежный минет. Она быстро заглатывала и выпускала мой член на максимально возможную глубину, крепко сжимая губами и не забывая теребить яйца рукой. Два раза выпустила изо рта, первый раз, чтоб помассировать головкой члена свои соски, а второй раз продолжая яростно дрочить рукой, облизала яйца и поочередно взяла их в рот.

Я в свою очередь тоже не сдерживался, прошло не более пяти минут, когда я почувствовал, что вот-вот кончу. Переживаний по поводу того, примет в рот или нет, у меня не было. Издав короткий рык, я выбросил Ларе в рот первую порцию спермы, одновременно положив руки ей на голову, чтоб если вздумает выпустить член изо рта, удержать ее. Она не сделала попытки отстранения, послушно держала член во рту, пока шли остальные выплески, но мгновенно перестала делать движения головой, видимо, именно так поняв мое наложение рук ей на голову, что, собственно говоря, смазало мне кайф. Дело в том, что мое кончание имеет следующую специфику. Для получения максимального удовольствия надо, чтоб после первого моего «выстрела» был сделан секундный перерыв, но потом движения были бы возобновлены с такой же, а лучше, еще большей частотой и амплитудой. Когда трахаю я сам, без разницы, во влагалище, анус или рот, это получается само собой. Когда же женщина сосет у меня, а я сравнительно неподвижен, она должна это знать, и обычно я постоянным партнершам об этом говорил, а тут получилось слишком быстро и спонтанно, чтоб еще и тратить время на объяснения. Но, тем не менее, было весьма приятно попробовать Лару и с этой стороны, после нескольких выплесков я, удерживая одну руку у нее на голове, другой стал как бы выдаивать ей сперму в рот, поддавая тазом. Она послушно зачмокала, глотая сперму и высасывая капельки до донышка.

Время поджимало, оделся я если и не за 45 секунд, то за минуту точно. Оставив как обычно деньги на кухонном столе, я вышел в коридор. Лара, успевшая надеть платье, слегка улыбаясь, свысока смотрела, как я завязываю шнурки на туфлях, и как всегда бывает, когда человек торопится, у него ни
черта не получается.

- Ну что, DD, это получше, чем анал? – спросила она немного иронично.
- Да, выше всех похвал, - весьма восторженно отозвался я.
- То-то же, - довольно откликнулась Лара, как бы утверждая свою правоту, как если б я постоянно настаивал на анале, ни за что не соглашаясь на минет, а тут попробовал разочек, и сразу встал на ее точку зрения.

… Лару без трусов я больше не видел. Вагинального и анального секса у нас больше не было ни разу. Несколько следующих встреч прошли по сценарию первого минета с той разницей, что сосала она не на кухне, а в спальне (сидеть/лежать во время минета не на жестком стуле, а на мягкой постели – мелочь, а приятно), и можно было не гнать лошадей, а наслаждаться как неторопливым минетом с изысками (например, как-то она замотала мой член своими волосами почти до самого венчика, или в другой раз держала во рту не двигаясь назад-вперед, а столько крутила языком вокруг головки и прижимала его то к верхнему нёбу, то к нижнему, пока я не кончил), так и бурным трахом в рот (я поставил ее перед зеркалом трюмо, и трахал в рот, держа ее попеременно то за уши, то за длинные черные волосы, посматривая в зеркало и смотря то на безвольно свисающие руки женщины, то как она его обнимает за попу и стремится взять поглубже, а иногда и на довольную физиономию мужчины, и заговорщически подмигивая ему, мол, как тебе, брат, эта соска?

Так длились наши четверги после перехода на орал примерно до конца ноября, пропустили мы только один, когда были осенние каникулы у ее дочери (она как раз пошла в первый класс той осенью). Затем начались какие-то сперва мелочи и попытки торговаться (не только в денежном плане), которые я пресекал, но и стал понимать, что отношения приблизились к логическому концу. Из этих мелочей было, что она один раз не соизволила даже снять платье (я настоял, мол мне смотреть на твою грудь приятно и возбудительно), другой раз вообще ерунду сказала, мол из-за того, что я курящий, и у нее дома она не разрешает курить, и я всегда выкуривал сигарету перед входом в подъезд, у меня горькая сперма, и она хочет сосать в презервативе (естественно, я отверг это), третий раз пожаловалась на инфляцию и дороговизну, имея в виду, чтоб я увеличил сумму оплаты (на это я ответил, что эта инфляция точно так же касается и меня, и никто нам ежемесячно зарплату не поднимает). И тут выпал шанс и отказаться от, честно говоря, немного приевшихся отношений, и не обидеть ее отказом, и в то же время гарантировать ей еще большие деньги, чем ей давал четверговый приработок ротиком.