Мне частенько везло на внезапно появляющихся в моей жизни подружек.
Всякий раз, когда казалось, что от воздержания я скоро свихнусь, когда облегчающее рукоблудие уже не было успокоением ситуации, когда все знакомые, малознакомые и совсем незнакомые девушки вызывали мгновенную эрекцию, и когда ни о чём, кроме секса, я уже был не в состоянии думать, вдруг неожиданно появлялась очередная подруга. И проблемы,связанные с отсутствием секса, временно отступали.
***
Примерно так, нежданно и вдруг, появилась Надежда. Появилась она у меня на работе весной 1988-го.
Я тогда на лето устроился подрабатывать в охране на завод «Вибратор», чтобы как-то поддержать спадающие штаны семейного бюджета. 95 рублишек в месяц, при графике сутки через трое – неплохое подспорье для голодной студенческой семьи.
Однажды поутру к нам в смену её привела наша начальница. Коротко представив её, начальство оглядело нас и изрекло:
- Зондер! Ты у нас тоже недавно, тебе и карты в руки! Введи нового сотрудника в курс дела. Теперь вас четверо и ваша смена полностью укомплектована.
В смене, кроме меня и вновь прибывшей Надежды, было два старожила: Виктор Васильевич (Василич) и Тамара Сергеевна. Оба были примерно одного почтенного возраста, лет по 70-75. Василич, не приняв на грудь изрядного количества (300-500г) крепкого алкоголя, к работе не приступал, и про это начальство сообщало новичкам, как о чём-то само собой разумеющемся, как знакомят с месторасположением туалетов и мест общего пользования. Тамара Сергеевна, как мне сразу показалось, уже не совсем понимала круг своих обязанностей, что вообще происходит в данном месте, и для чего один раз в четыре дня она посещает этот завод, на котором проработала солидный отрезок своей жизни.
Так что появление в нашем коллективе тихой, симпатичной, улыбчивой девчонки, было мне как бальзам на душу. И даже ещё ничего не предвкушая, я был очень рад прибытию «новенькой». Естественно, что ночные поллюции, в связи с её появлением, участились.
Жена с годовалым сыном, уже три месяца как, укатила в Краснодарский край к тёще, и мне следовало в конце лета рвануть туда же, с тем, чтобы в полном семейном составе вернуться в Питер.
***
Надюшка устроилась в наш отдел вневедомственной охраны для получения вожделенной ленинградской прописки в ведомственном заводском общежитии. И хоть она уже жила, в отличие от меня, в отдельной квартире со своим парнем и его мамой, положение её нельзя было считать лучше моего.
Мамаша её парня (будущая свекровь) строго-настрого запретила сыну прописывать на своих, кровью и пОтом заработанных, квадратных метрах, «неизвестно из какого Ново-Ебенёво приехавшую девку», которая «спит и видит», как бы оттяпать у них долю в занимаемой жилплощади. И, соответственно, этому молодому обалдую, под страхом материнского проклятия, было запрещено сочетаться с Надеждой законным браком, ибо «она, потаскуха этакая, только того и ждёт!», потому что супруге не требуется согласия родителей для прописки у своего законного мужа, несмышлёного балбеса-сына.
Надюха поведала мне об этом в первый же день нашей совместной работы.
Ситуация стрёмная, но не удивительная и часто случающаяся в те годы. Слишком тяжело давалось пролетариату жильё в городе на Неве. И потому, как огня боялись мамы-папы понаехавших лимитчиц и лимитчиков, захомутавших и старающихся облапошить их дражайшее чадо.
***
Как сегодня мне думается, видя безропотное подчинение своего избранника маме, Надя уже не думала всерьез о бракосочетании с ним, и подсознательно ждала случая, чтобы навесить «женишку» украшение в виде рогов, и может быть, опять же неосознанно, искала ему замену на более приемлемую и устойчивую кандидатуру. По крайней мере, бежать от него и его драгоценной мамочки в общежитие, она надумала не в шутку.
И, ну надо же, как совпало! В этот сложный жизненный момент на её горизонте появляется Зондер - молодой, весёлый, и на вид почти здоровый. Вот только досада, что он уже женатый, но то не беда! Ведь не обязательно же за него замуж идти. А то, глядишь, и у жены его можно будет умыкнуть. А если и не умыкнётся, ну так и ничего страшного! Никому от того хуже не будет! С ним можно просто время приятно скоротать. Он прикольный и, похоже, уже кобелячью стойку принял…
Возможно, как-то так она размышляла относительно моей персоны, когда поняла, что я недвусмысленно подбиваю к ней клинья, и не отвергала гневно, как полагается по закону жанра, моих нехитрых знаков внимания, а, наоборот, тихо и скромно улыбалась, вроде бы не провоцируя меня на более решительные действия, но и не отвергая их. В общем, я каким-то седьмым или семнадцатым чувством ощутил, что с ней у нас что-то произойдёт.
***
Ленинград, тот, что нынче Санкт-Петербург, как известно, город большой, но временами очень тесный. По счастливой случайности мы с Надей проживали в одном районе, всего в каких-то трёх троллейбусных остановках друг от друга. По дороге с работы домой мы много болтали за жизнь, а это, как известно, сближает сексуально-неокрепшие, легковозбудимые и озабоченные души.
И однажды, примерно через недельку совместной службы, я пустил в дело тяжёлую артиллерию.
***
8 часов утра. Мы вместе едем домой. Я, уверенный, что в моей общаге все спят и риск спалиться минимален, стараясь говорить ровным, спокойным голосом, спрашиваю:
- Зайдём ко мне? У меня есть хороший кофе.
Хороший растворимый кофе в те времена был либо советский (6 рублей банка), либо никакой. А у меня на тот момент кофе вообще не было, но ведь все понимают, зачем их приглашают на палочку, пардон, чашечку кофе!
- Сегодня суббота, мои все дома,- в её голосе сожаление, или мне так показалось? - Можно будет после следующей смены. Это будет в будний день, в среду. Они будут на работе. Тогда я смогу чуть-чуть задержаться.
Меня даже пот прошиб от этих слов! Как мгновенно она всё прикинула в уме, за секунду в голове подсчитала выходные и рабочие дни, чтобы выдать мне такой обстоятельный ответ.
Фактически это было ответным признанием своего желания. Получалось, что мы с ней уже обо всём договорились. Остаётся дождаться истечения четырёх дней. Три выходных и один рабочий!
И, выходя из троллейбуса, я быстро поцеловал её в щёчку. Чмок! Надя ахнула и машинально закрыла ладонью щёку, испуганно вытаращив на меня глаза.
***
Как обычно, всё случилось совсем не так, как я планировал, но так, что это было нам обоим удобно, то есть как нельзя лучше.
В следующую нашу смену мы с Надей весь день провели рука об руку. Пьяненькому Василичу было всё по барабану, а Сергеевна вряд ли понимала, кто мы с Надей такие, и чем мы с ней тут занимаемся.
Завод закрывался после 23-х часов, и мы расходились по своим ночным постам.
Василич и Тамара Сергеевна несли ночную службу, а по факту спали-отдыхали в комнате возле проходной. Надя должна была сидеть-спать до утра на второй проходной. А я отправлялся почивать в котельную, которая находилась недалеко за территорией завода, но зато там была оборудована кочегарами довольно приличная лежанка, на которой можно было вполне комфортно поспать.
Туда я и привёл Надюшку, снова под предлогом выпить чашечку кофе, ибо не спалось мне без неё совсем)).
Правда, в котельной у меня не было не только кофе, но и чашечек.
***
Зачем она надела колготки жарким летом? Зачем?
Колготки –это хоть и слабоватая, но всё-таки преграда для сходящего с ума от воздержания 26-летнего парня. И, конечно же, как после выяснилось, хоть я и старался быть нежным и аккуратным, но колготки, в итоге неравной борьбы с Зондером, оказались с двумя дырками размером с пятикопеечную монету в районе задницы и несколькими мелкими дырко-стрелками. Это обнаружится ранним утром, когда в городе отгорит рассвет, и Наденька, более не стесняясь, станет при мне надевать всё, что часа три назад я, с огромным вожделением, снимал с неё.
А в начале «славных дел», как только пришли в кочегарку, я тут же накинулся на вяло сопротивляющуюся девушку, не замечая её ответной дрожи возбуждения и слабого, стыдливого шёпота: «…У меня есть парень…», «…Что мы делаем?…», «…Что ты всё время стараешься меня раздеть?…», «…Мне стыдно!…», «…А как же твоя жена?...».
И когда я не вошёл, а резко ворвался в неё, полностью обнажённую, смирившуюся с неизбежностью, толком не успев до конца раздеться сам, она, отдавая себя, широко разведя в стороны, подняла ноги и, согнув их в коленках, бёдрами тесно сжала меня с боков. Её шёпот сменил направление на долгожданно-сладкое, с прерывистым дыханием: «…Милый…», «… Хороший мой!..», «Вот так!...Сильнее!…» и, далее, всё как полагается, согласно происходящему на лежанке. Вроде бы ничего нового, но как неимоверно приятно видеть взаимную отдачу в любовных утехах, всего несколько минут назад покорённой женщины.
Надя не умолкала во время коитуса. Она всё время что-то ласковое говорила шёпотом и, периодически застывая губами на моих губах, крепко прижимала к себе, ладонями обхватывая то за спину, то за ягодицы.
Взаимность и неподготовленная слаженность движений очень быстро привели меня к финишу.
Почувствовав это, Надя вжалась в меня промежностью, впилась губами в мои губы, всунув свой язык мне в рот, и почему-то застонала, сопровождая мой оргазм тихими стонами и учащённым, дрожащим дыханием. И не выпускала меня из себя до окончательной своей разрядки.
Потом лежанка ещё раза два или три, вытерпела наши обоюдные старания в области демонстрируемой нами друг другу сексуальной акробатики. Всё так же простенько, без оралов «…Это только если с мужем, я даже с парнем своим никогда…» и без аналов, - а этого я даже и не просил. В те длинные, летние дни и белые ночи, я постоянно испытывал неисчезающее желание обладать этой, не раскрывшейся мне до конца, классной и доброй девчонкой. Я три дня между сменами думал-мечтал о медленно приближающемся дне вахты, а на работе с понятным нетерпением ждал наступления ночи. Но продлилось это всего четыре прекрасных ночи кочегарской любви.
В конце концов, нас спалил вечно пьяный Василич.
Он вдруг решил, вероятно, недостаточно упившись, прогуляться по территории завода, и, заодно, на правах старшего, заглянуть на пост к Наде.
С чего ему взбрело припереться на вторую проходную, осталось загадкой. Там он обнаружил отсутствие Надежды на боевом посту, вспомнил о своём профессиональном долге и, объявив Тамаре Сергеевне готовность номер один, притащился проверять и меня в котельную, куда стал ломиться сквозь закрытую дверь, не обращая внимания на то, что я изнутри посылал его по известному адресу.
Спрятать побелевшую от страха и стыда Наденьку в котельной было можно, разве только закопав её в куче угля.
Мы,конечно, постарались выйти из ситуации достойно. Когда я и Надюшка были экстренно, как в армии по тревоге, облачены в свои одежды и дверь в котельную была открыта, я стал что-то втирать в уши Василичу про то, что ничего здесь не происходит, что Надя пришла в котельную немножко поспать, ведь у неё на проходной всего один стул. И одновременно угрожал, что если он не заткнётся, сдать его за пьянство начальству со всеми вытекающими. Напугал ежа голой жопой!!!
Угомонился этот старый ветеран ВОХРы только после того, как я пообещал принести ему 0,5 л сорокаградусного напитка к следующей смене, при условии, что он будет нем как рыба.
***
Еще разок довелось нам с Надюшкой быстренько порадовать друг друга на нейтральной территории, на черной лестнице многоэтажного дома. Благо в те времена не было никаких домофонов, и всем гражданам позволялось зайти практически в любой дом.
Надя очень быстро и улётно достигла оргазма в позе согнувшись пополам на вытянутых ногах, и руками упираясь в ступеньки. А я сзади, догоняя её, с удовольствием рассматривал её дрожащую попку и то, как она старательно бьётся ягодицами об меня, ускоряя мою кульминацию.
Запомнилось мне в тот раз, что когда мои джинсы сползли до щиколоток, мне мешала закончить навязчивая мысль, что если кто-то случайно выйдет на черную лестницу, невозможно будет быстро натянуть штаны и спрятать следы разврата)).
***
В скором времени истёк срок моей службы в славных рядах престарелых охранников, и наши встречи прекратились. Потом вернулась моя жена, и надобность в любовнице на некоторое время отпала.
Вот и вся история. Рассказал, как запомнилось.
